Между тем, положительный герой статьи и пострадавшая от плагиата Лилия Зиганшина еще в марте 2011 года обратилась в ВАК с письмом к председателю по поводу обнаруженного заимствования из ее текстов Фаридой Яркаевой. Оттуда пришла отписка с обещанием рассмотреть ситуацию на экспертном совете. Также Л. Зиганшина обращается к начальнику Ф. Яркаевой – министру здравоохранения Татарстана – ответа не было. По истечении четырех месяцев ректор Казанского медуниверситета и ректор Казанской медакадемии последипломного образования создают комиссию, которая не находит никаких проблем с защитой диссертации, о которых следовало бы даже уведомить Л. Зиганшину. Результаты работы этой комиссии недоступны, и даже мое обращение к известным мне членам комиссии, которых я полагал людьми приличными, не привело к получению представления о том, что комиссия нашла такого, отрицающего плагиат. Но в ВАК документ предоставляют. Пермский диссертационный совет сообщает Л. Зиганшиной и ВАКу, что защита состоялась по правилам, а поскольку претензии появились позднее – обращайтесь в ВАК.

Л. Зиганшина со всеми политесами обращается к Председателю ВАКа Михаилу Кирпичникову еще и еще раз. Ответы приходят через месяцы ожидания, и опять сообщается, что вопрос будет рассмотрен на экспертном совете. Итого – год обещаний рассмотрения на совете. Поскольку на пятое письмо ответа из ВАКа просто нет, Л. Зиганшина обращается к чиновнику, которой положено за ВАКом надзирать, в надежде, что та исполнит свои обязанности и принудит ВАК к действиям в соответствии с положением о ВАК.

И что вы думаете? Получила Л. Зиганшина ответ по существу от ВАКа?

Ничего подобного. Она получила ответ от самой Е. Нечаевой, директора департамента научных и научно-педагогических кадров Минобрнауки. Директор взяла на себя труд сообщить, что информация Л. Зиганшиной была рассмотрена экспертным советом ВАК (правда, дата рассмотрения почему-то не сообщается). На этом заседании было рассмотрено заключение из Казанского медуниверситета и из Пермской фармакадемии, где защищалась диссертация. И совет «отметил несостоятельность претензий, изложенных в вашем обращении, в частности, по вопросам частичного заимствования научных материалов».

То есть, вот так, что называется, на голубом глазу, экспертный совет опирается на заключения, выданные данные именно теми организациями, которые и совершили нарушения, и которые за эти нарушения надо бы наказывать. Более того, эти нарушения были очевидными, даже наглыми, и их вполне можно было бы классифицировать как преступления, впрочем, заведомо безнаказанные, поскольку совершены они коллегиальным органом. Вместо роспуска диссертационного совета и вынесения определений в адрес мошенников, экспертный совет якобы просто не находит факта плагиата.

Человек, который верит в лучшее, может предположить, что бедный академик М. Кирпичников ничего не мог сделать с давлением на него начальства, а потому и не отвечал, мучился и не проводилось заседание экспертного совета. Может, заседания и не было. Я давно знаю цену членам этого экспертного совета. Это для министра здравоохранения Татьяны Голиковой тайна качества медицинской науки в стране открылась недавно («Из 5424 научных лабораторий только у 199 лабораторий работы были опубликованы и процитированы в рейтинговых журналах. Есть институты, работы которых за последние три года ни разу не цитировались за рубежом. Есть лаборатории, работы которых не публиковались в рейтинговых журналах, как за рубежом, так и у нас в стране»). Вот эти люди и не находят фактов плагиата, имея на руках сравнительные таблицы.

Ворон ворону глаз не выклюет.