Специфика академического плагиата

Плагиат в науке: круглый стол в РГГУ
11 июня 2014 г.

Плагиат в студенческих работах и диссертациях, за последние годы получивший массовое распространение в России, подрывает систему науки и образования, дискредитирует институции и отравляет моральную атмосферу в профессиональной среде. Юридические, этические и практические аспекты борьбы с этим злом обсуждались в ходе круглого стола, который был организован Институтом высших гуманитарных исследований Российского государственного гуманитарного университета. На нем выступили 10 представителей ведущих учебных и научных учреждений Москвы, а также сетевого сообщества «Диссернет». Модераторами дискуссии были главный научный сотрудник ИГВИ РГГУ С. Н. Зенкин и директор Института восточных культур и античности РГГУ И. С. Смирнов. Ряд участников круглого стола согласились письменно изложить свои выступления (некоторые — в расширенном виде).

Плагиат — вечная проблема культуры, но сегодня к ней приковано особенно пристальное внимание во всем мире из-за количественного роста академического плагиата и его проникновения на высокие этажи социальной иерархии: он встречается и в студенческих курсовых, и в докторских диссертациях, в нем уличают министров, президентов, чиновников, политиков и бизнесменов. Большинство аттестационных работ, содержащих плагиат, рассматриваются в университетах, особенно на отделениях социальных и гуманитарных наук; примирительное отношение к ним дискредитирует науку и подрывает авторитет высшего образования. Это важный и тревожный аспект вопроса о миссии университета в наше время.

Уместно ли здесь вообще слово «плагиат»? В уголовном праве так называют преступление, которое определяется через понятие интеллектуальной собственности и ущерба, нанесенного пострадавшему, по аналогии с кражей имущества. Однако в реальности ученые, чьи работы подверглись плагиату, редко считают себя пострадавшими, редко выступают с претензиями и совсем редко обращаются в суд; определить нанесенный им материальный ущерб практически невозможно, так как научные труды почти никогда не приносят своим авторам прямой материальный прибыток (гонорар). Наоборот, есть возмутительные случаи, когда сами разоблаченные плагиаторы подавали в суд за диффамацию и клевету на журналистов, назвавших их «плагиаторами», И суды удовлетворяли такие иски, ссылаясь на то, что-де факт плагиата не был удостоверен судебным приговором и нет претензий со стороны пострадавшего. Это, безусловно, злоупотребление правом, попытка монополизировать значение слова: ни один закон не может требовать от меня употреблять слова в неюридическом контексте (например, в газетной статье) только согласно определению Уголовного кодекса. У слова «плагиат» есть и общеязыковое значение, которое регулируется не кодексом, а словарями русского языка («присвоение чужих произведений или идей»), В таком, неюридическом, значении термином в принципе может пользоваться каждый, независимо от того, соблюдаются ли при этом условия уголовно-правовой дефиниции.

Вообще, если искать для академического плагиата аналогию среди статей Уголовного кодекса, то он окажется подобен не краже, а фальшивомонетничеству. Это подделка научных результатов, нередко сопровождающаяся и прямыми подлогами (ссылками на несуществующие публикации, представлением поддельных документов и т. д.), причем осуществляемая в массовых масштабах, подрывающая систему профессиональных ценностей подобно тому, как фальшивые ассигнации подрывают систему денежного обращения. Такой плагиат наносит ущерб не конкретным правообладателям, а всему обществу и государству, причем более всего от него страдают институты науки и высшего образования, их дипломы и иерархии обесцениваются. Массовое распространение плагиата дает практикующим его иллюзорное оправдание («так все поступают»); это особенно сильно сказывается в студенческой среде, чем, вероятно, и объясняется тот факт, что этим бедствием в меньшей степени поражены научно-исследовательские институты, не так подверженные разлагающему влиянию студенческого плагиата.

Как и многие явления общественной жизни, академический плагиат сверх-детерминирован, объясняется сразу несколькими историческими причинами. Самая очевидная из них — техническая: легкость электронного копирования текстов, возникшая благодаря интернету. Другая причина — социально-экономическая: в 1990-е годы в России появились люди с шальными деньгами (в основном, конечно, не из научно-образовательной среды), они не знали, куда их вкладывать, и на всякий случай инвестировали куда придется, в том числе в знаки социального отличия — в фейковые ордена, в покупные дипломы. Спрос родил предложение, и изготовление аттестационных работ на заказ из ремесленного промысла, каким оно было раньше, превратилось в организованный промышленный бизнес — его рекламу можно теперь встретить в сети, в печати и даже на тротуарах рядом со зданиями вузов. Есть и культурно-историческая причина: плагиат — это род подделки, имитации, а в России, с ее традиционно догоняющей цивилизацией, имитация практикуется с давних времен, от потемкинских деревень до советской показухи, т. е. множество людей приучены к подобным действиям, считают их допустимыми.

Нас здесь особенно интересуют собственно академические причины плагиата, которые неспецифичны для России и связаны с деформацией понятия о научном знании в современной образовательной системе. Во-первых, знание сегодня по большей части рассматривается как готовый продукт (ср. тестовые методы оценки и другие квантифицированные технологии преподавания), тогда как настоящее научное знание есть работа («научная работа»), процесс методической добычи и проверки знаний. Результат работы, например, текст с его изложением, можно похитить, самое работу — нельзя. Когда же работа подменяется ее продуктом, возникает соблазн завладеть им вообще без всякого труда, например, списать, «скачать из интернета». Во-вторых, в современном высшем образовании размывается различие между знанием и практическим умением (ср. постоянные попытки нацелить образование на «практическое применение»). Первое преподается через дискретно-знаковые системы коммуникации, через абстрактные понятия, предполагающие возможность творческой переформулировки ранее имевшегося знания, реинтерпретацию, приращение Логоса, тогда как второму обучают посредством точного миметического воспроизводства («делай как я»). Например, практическое владение языком, которому человек обучается, подражая своим собеседникам, — не то же самое, что знание структуры языка, и может вполне обходиться без такого знания. Университетское образование включает в себя некоторые практические умения, например, обучение тем же иностранным языкам, однако ядром его все- таки должно быть преподавание знаний; когда же знания рассматриваются по образцу умения, то вновь возникает соблазн плагиата — если можно буквально повторять за преподавателем, почему нельзя скопировать чужой текст?

Все это очень общие, анонимные причины академического плагиата, хотя на самом деле, конечно, каждый его случай имеет свое имя и фамилию, обычно даже сразу несколько: при аттестации фальсифицированных работ в плагиате соучаствуют сам плагиатор и те, кто ему попустительствует, утверждая его подделку. Следует повторить: ставшая массовой практика плагиата подрывает не материальные интересы отдельных ученых и даже не этику обращения с чужими научными достижениями (дело тут не в собственности и не в личном приоритете); деформируется самая суть профессиональной работы исследователей и университетских преподавателей.

Указанные причины необходимо иметь в виду, чтобы понять ту социальную среду, в которой процветает плагиат, которая терпимо относится к нему, а при его разоблачении не столько возмущается, сколько усмехается, дивясь ловкости и наглости жуликов. Не будь такой питательной среды, плагиат сводился бы к немногим скандальным нарушениям, которые можно было бы легко пресекать. Без работы с этой средой никакие административные меры по наказанию выявленных плагиаторов не дадут эффекта, на место наказанных просто придут другие, более хитрые (это обычная проблема борьбы с коррупцией, а плагиат — есть одна из форм коррупции, «порчи» нравов).

Фальшивых дипломов разного уровня стало в нашей стране уже так много, что для их аннулирования в конечном счете может понадобиться, как при массовом распространении фальшивых денег, нечто вроде денежной реформы — полная замена старых скомпрометированных степеней новой академической «валютой». Это, конечно, крайне трудная и болезненная мера, непонятно, кто и как мог бы ее осуществить. Более мягкой стратегией была бы реформа системы высшего (для начала) образования, направленная на четкое разграничение подсистем, ориенти- рованных на знания и практические умения; во второй из этих систем аттестация должна вестись другими методами, делающими бесполезным текстуальный плагиат. Первой обязательной мерой должна стать широкая дискуссия на эту тему в академической среде, своей гласностью она может создать неблагоприятную моральную обстановку для плагиаторов. Очень полезную работу в этом направлении делает сообщество «Диссернет», но до сих пор не хватает механизмов, позволяющих доносить результаты его экспертиз до собственно академической и университетской среды. Наш сегодняшний круглый стол мог бы послужить одним из таких механизмов, давая возможность публично обсудить, в числе прочего, и постыдные факты защиты фальшивых диссертаций, обнаруженные в РГГУ. Мы, ученые, должны уметь научно рассматривать даже злоупотребления в нашей науке.

Другие материалы круглого стола "Плагиат в науке":

Некорректные заимствования в журналах: отдельные случаи болезни или эпидемия?, Анна Абалкина, Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации;
Заимствования и фальсификации в диссертациях по естественным наукам, Михаил Гельфанд, Институт проблем передачи информации им. А. А. Харкевича РАН;
Мафия и школа, Нина Брагинская, Российский государственный гуманитарный университет;
Письмо Леонида Баткина, ИВГИ РГГУ.